–…Я выросла в «бабьем царстве», с мамой и бабушкой! – рассказывает тридцатилетняя Татьяна. – Мужчин толком и не видела: в доме у нас их не было точно. Разве что сантехник из ЖЭКа приходил по вызову. А родственников сильного пола у нас нет и не было. Ни бабушка, ни мама замужем не были, мамины подруги тоже сплошь были почему-то разведенные или незамужние. Стоило кому-то из них обзавестись постоянным кавалером – они пропадали с горизонта…
Мама с бабушкой часто мечтали: – Хоть бы у Танечки-то в жизни сложилось как у людей – был бы хороший муж, дети, нормальная семья… Не наделала бы ошибок!
С Таней лет с двенадцати проводили беседы о том, что надо быть аккуратнее, мужчинам сразу верить нельзя. Как только возникает проблема, они, мужчины, сразу раз и в кусты. И у бабушки так было в двадцать, и у мамы в девятнадцать. Уж такая любовь — а оба кавалера, узнав о ребенке, слились в тот же день. Мама с бабушкой с удовольствием живописали трудности, с которыми пришлось столкнуться, особо упирая на утраченные перспективы — мол, если б не это, сейчас бы ого-го… Ты уж, дочка, мол, такого не допусти…
Таня была уверена, что уж с ней-то такого не случится. А в выпускном классе школы завязался у Тани роман. Голова закружилась, все нравоучения и правильные слова вылетели в один миг — аттестат Таня получала на втором месяце беременности. Мама плакала, бабушка пила капли, прочили Тане судьбу матери-одиночки, проклинали Бориса, Таниного молодого человека. Однако Борис, узнав о беременности, вдруг обрадовался и пришел свататься. Таня думала, что мама с бабушкой обрадуются — как бы не так.